Определение Тульского областного суда

дело № 22-376                         судья Воротникова Е.В.

АПЕЛЛЯЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ

24 февраля 2022 года                             город Тула

Судебная коллегия по уголовным делам Тульского областного суда в составе:

председательствующего судьи Сахаровой Е.А.,

судей Сикачева А.А., Флегонтовой А.А.,

при ведении протокола помощником судьи Семиной А.С.,

с участием:

прокурора Шаховцева И.В.,

осужденного Б.И.А.,

адвоката Бондарчука В.Ю.,

рассмотрела в открытом судебном заседании апелляционные жалобы осужденного Б.И.А. и адвоката Бондарчука В.Ю. на приговор Ленинского районного суда Тульской области от 10 декабря 2021 года, которым

Б.И.А., несудимый,

осужден по ч.3 ст.30, ч.5 ст.228.1 УК РФ к наказанию в виде лишения свободы на срок 9 лет 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

Срок отбывания наказания постановлено исчислять со дня вступления приговора в законную силу. На основании ч.3.2 ст.72 УК РФ время содержания Б.И.А. под стражей с 12 июня 2021 года по день вступления приговора в законную силу постановлено зачесть в срок лишения свободы из расчета один день содержания под стражей за один день отбывания наказания в исправительной колонии строгого режима.

По делу решена судьба вещественных доказательств.

Заслушав доклад судьи Сахаровой Е.А., кратко изложившей содержание приговора, апелляционных жалоб осужденного Б.И.А. и адвоката Бондарчука В.Ю., выслушав выступления осужденного Б.И.А. в режиме видеоконференц-связи, адвоката Бондарчука В.Ю., поддержавших доводы апелляционных жалоб и просивших их удовлетворить, мнение прокурора Шаховцева И.В., полагавшего приговор изменить, в описательно-мотивировочной части приговора при описании преступного деяния исключить указание на ФИО1 и ФИО2, как на лиц, участвующих в совершении преступления, указав вместо их фамилий – иное лицо №1 и иное лицо №2, исключить протокол явки с повинной из числа доказательств, исключить из квалификации действий Б.И.А. квалифицирующий признак «в крупном размере» покушения на незаконный сбыт психотропных веществ, в остальном оставить приговор без изменения, судебная коллегия

установила:

согласно приговору суда Б.И.А. осужден за покушение на незаконный сбыт наркотических средств в особо крупном размере и психотропных веществ в крупном размере, группой лиц по предварительному сговору, с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» при обстоятельствах, подробно изложенных в приговоре.

В апелляционной жалобе осужденный Б.И.А. выражает несогласие с приговором суда, считая его незаконным, необоснованным, и подлежащим отмене. Считает, что изложенные в приговоре выводы суда не соответствуют фактическим обстоятельствам дела, установленным судом первой инстанции.

Полагает, что квалификация его действий не подтверждается совокупностью доказательств, поскольку из показаний свидетелей ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО1 не усматривается сведений о наличии между ним и неустановленным лицом предварительного сговора на сбыт наркотических средств и психотропных веществ. Указывает, что никакого сговора на приобретение наркотических средств и психотропных веществ у него не было, он приобретал данные вещества для самостоятельной реализации. Отмечает, что в его показаниях на предварительном следствии также отсутствует указание на наличие у него предварительного сговора с неустановленным лицом. Считает, что суд необоснованно осудил его по квалифицирующему признаку «группой лиц по предварительному сговору» и приговор суда в этой части основан на предположениях.

Полагает, что суд назначил ему чрезмерно суровое наказание, совпадающее с верхней границей максимального наказания, хотя имелась возможность назначения наказания от 2 месяцев до 10 лет лишения свободы. Указывает, что при назначении ему наказания суд должен был учесть наличие на иждивении у него троих малолетних детей, что он ранее не судим, на учете у нарколога и психиатра не состоит, вину в совершении преступления признал полностью, в содеянном раскаялся, допрошенные в суде свидетели защиты охарактеризовали его с положительной стороны, имеет высшее образование, является индивидуальным предпринимателем, его действия находились под надзором оперативных сотрудников УФСБ, в качестве предмета преступления был использован муляж наркотического средства, который не мог представлять какую-либо опасность для общества, и не был запрещен к гражданскому обороту на территории РФ. Считает, что суд не принял во внимание всю совокупность имеющихся у него смягчающих обстоятельств, неправильно применил уголовный закон и назначил ему максимально возможное и чрезмерно суровое наказание.

Просит приговор изменить, исключить указание на квалифицирующий признак «группой лиц по предварительному сговору», снизить размер назначенного наказания.

В апелляционной жалобе в защиту интересов осужденного Б.И.А. адвокат Бондарчук В.Ю. выражает несогласие с приговором суда, считая его незаконным, необоснованным, подлежащим изменению. Полагает, что выводы суда, изложенные в приговоре, не соответствуют фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. Считает, что доказательства наличия в действиях Б.И.А. квалифицирующих признаков: «группой лиц по предварительному сговору» и «с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет»» в материалах дела отсутствуют.

Указывает, что в приговоре суда не приведено каких-либо доказательств, подтверждающих как распределение преступных ролей указанным в приговоре суда образом, так и в целом наличие предварительного сговора на сбыт наркотических средств и психотропных веществ между Б.И.А. и неустановленным лицом. Обращает внимание суда, что в показаниях свидетелей ФИО3, ФИО4, ФИО5, ФИО1 какой-либо информации о наличии между Б.И.А. и неустановленным лицом предварительного сговора на сбыт наркотических средств и психотропных веществ не содержится.

Приводя показания в суде Б.И.А., и ссылаясь на его показания на предварительном следствии, указывает, что Б.И.А. намеревался самостоятельно сбыть приобретенные наркотические средства и заработать денежные средства, каналов сбыта, договоренностей с покупателями у него на тот момент не имелось. Сообщает, что в показаниях Б.И.А. не содержится никакой информации о наличии в его действиях квалифицирующего признака «группой лиц по предварительному сговору», о наличии между Б.И.А. и не установленным лицом сговора на совершение совместного незаконного сбыта наркотического средства и психотропного вещества.

Находит необоснованным вывод суда о том, что показания Б.И.А., отрицающего совершение преступления в группе лиц, «своего подтверждения в судебном заседании не нашли, противоречат собранным по делу доказательствам и не соответствуют фактическим обстоятельствам совершения преступления»; полагает, что суд не указал, каким именно доказательствам противоречат показания подсудимого.

Указывает, что в протоколах оперативно-розыскных мероприятий «Обследование зданий, сооружений, участков местности» и «Обследование транспортного средства» какие-либо пояснения Б.И.А. относительно изъятых предметов и веществ отсутствует, в связи с чем суд необоснованно положил в основу обвинительного приговора показания допрошенных в судебном заседании свидетелей ФИО3 и ФИО4, сославшихся на устные пояснения Б.И.А., которые он якобы дал сотрудникам УФСБ при проведении ОРМ. Считает показания ФИО3 и ФИО4 в отношении содержания устных пояснений Б.И.А., полученных при проведении ОРМ с его участием, без участия защитника, от которых Б.И.А. отказался в суде, недопустимыми доказательствами, которые не могут быть положены в основу приговора.

Полагает, что выводы суда о том, что Б.И.А., покушаясь на незаконный сбыт психотропного вещества и наркотического средства, действовал группой лиц по предварительному сговору с неустановленным лицом, являются предположениями, не подтвержденными совокупностью исследованных судом доказательств, на которых не может быть основан обвинительный приговор.

Указывает, что в ходе судебного следствия способ совершения Б.И.А. преступления «с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»)» не нашел объективного подтверждения, поскольку доказательств выполнения Б.И.А. объективной стороны состава преступления, то есть незаконного сбыта наркотических средств с использованием электронных или информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет») непосредственно потребителям, судом не установлено.

Сообщает, что Б.И.А. был задержан не в процессе реализуемого незаконного сбыта наркотического средства, а в ходе его приобретения из тайника-закладки, а само по себе использование Б.И.А. сети «Интернет» для достижения договоренности с неустановленным лицом о приобретении (получении) им психотропного вещества и наркотического средства, предназначающихся для дальнейшего сбыта, не свидетельствует о том, что Б.И.А., используя информационно-телекоммуникационные сети, договорился с покупателями (приобретателями) о сбыте психотропного вещества и наркотического средства, изъятых у него при задержании.

Указывает, что в судебном заседании Б.И.А. показал о том, что никакой договоренности о сбыте наркотиков, которые он планировал изъять из тайников 12 июня 2021 года, с какими-либо покупателями у него не было; доказательств того, что Б.И.А. намеривался сбывать наркотические средства покупателям, суду не представлено; размещение заданий и координат с местами расположения тайников с наркотическими средствами и психотропными веществами посредством сети Интернет не свидетельствует о выполнении объективной стороны их незаконного сбыта приобретателям с помощью указанного способа; в Уголовном кодексе РФ отсутствует квалифицирующий признак «с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет»», указанный в обвинительном заключении, в связи с чем Б.И.А. было предъявлено незаконное обвинение, с использованием квалифицирующего признака, не предусмотренного уголовным законом. В этой связи полагает, что суд необоснованно постановил на основании такого незаконного квалифицирующего признака обвинительный приговор, квалификация действий Б.И.А. по признаку использования информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет») является необоснованной; выводы суда о наличии в действиях Б.И.А. указанного квалифицирующего признака являются ошибочными, основаны на предположениях и не подтверждены совокупностью доказательств по делу, и данный квалифицирующий признак подлежит исключению из обвинения Б.И.А.

Считает, что суд неправильно применил уголовный закон, назначив Б.И.А. чрезмерно суровое наказание, практически совпадающее с его верхним пределом. Приводя нормы действующего законодательства, касающиеся назначения наказания, анализируя судебную практику относительно назначения наказания за совершение преступления, предусмотренного ч.3 ст.30, ч.5 ст.228.1 УК РФ, полагает, что суд был вправе назначить Б.И.А. наказание в виде лишения свободы на срок от 2 месяцев до 10 лет.

Полагает, что суд не учел большую часть обстоятельств, смягчающих наказание Б.И.А., а назначив ему наказание 9 лет 6 месяцев лишения свободы, практически совпадающее с его верхней границей — 10 лет лишения свободы, суд фактически не учел положительные данные о личности осужденного, признание им своей вины и раскаяние в содеянном, а также наличие обстоятельств, смягчающих наказание, предусмотренных пп.«и», «г» ч.1 ст.61 УК РФ, на которые сослался в приговоре. Считает, что при определении Б.И.А. размера наказания суду следовало принять во внимание иные обстоятельства, смягчающие наказание осужденного: наличие трёх малолетних детей, что он ранее не судим, на учете в наркологическом и психоневрологическом диспансерах не состоит, вину в совершении преступления признал полностью, в содеянном чистосердечно раскаялся; свидетели защиты в суде охарактеризовали Б.И.А. с положительной стороны, что он на протяжении длительного времени безупречно служил в органах внутренних дел; имеет высшее образование и постоянный род деятельности, является индивидуальным предпринимателем; что действия Б.И.А. находились под контролем оперативных сотрудников УФСБ, что в качестве основного предмета преступления был использован муляж наркотического средства, который не мог представлять какую-либо опасность для общества и не был запрещен к гражданскому обороту на территории Российской Федерации.

Полагает, что суд существенно нарушил уголовно-процессуальный закон, положив в основу обвинительного приговора доказательства, полученные с нарушением закона. Указывает, что при проведении оперативно-розыскного мероприятия (ОРМ) «Оперативный эксперимент» сотрудниками ОЭБ УФСБ России по Тульской области были допущены грубые нарушения закона, в связи с чем полученные в рамках указанного ОРМ доказательства являются недопустимыми и подлежат исключению из числа доказательств по делу.

Указывает, что в материалах уголовного дела отсутствуют доказательства того, что Б.И.А. перед проведением в отношении него ОРМ «Оперативный эксперимент» сбывал наркотические средства и психотропные вещества или целенаправленно выполнил все подготовительные действия для сбыта наркотических средств. Ссылаясь на показания свидетеля ФИО3, указывает, что никакой оперативной информации о причастности Б.И.А. к распространению наркотических средств перед проведением ОРМ «Оперативный эксперимент» у сотрудников УФСБ России по Тульской области не было, они не знали, кто именно должен подъехать к месту хранения муляжа.

Ссылаясь на ст.7 Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности», п.14 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 15.06.2006 № 14 (ред. от 16.05.2017) «О судебной практике по делам о преступлениях, связанных с наркотическими средствами, психотропными, сильнодействующими и ядовитыми веществами», указывает, что проводимое ОРМ «Оперативный эксперимент» должно быть обосновано, и для его проведения необходима конкретная информация о причастности лица к обороту наркотиков.

Сообщает, что основанием для проведения ОРМ «оперативный эксперимент» в отношении Б.И.А. стало якобы добровольное заявление ФИО1 об участии в указанном ОРМ. Полагает, что указанное заявление было получено с нарушениями требований закона, поскольку оно не зарегистрировано, входящие номер и дата его принятия на заявлении отсутствуют, отсутствуют сведения, о чьей-либо преступной деятельности, в том числе связанной с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ; заявление было получено не добровольно, а по принуждению, после лишения ФИО1 свободы в результате ее задержания. Считает, что ОРМ «Оперативный эксперимент» проводилось только на основании юридически ничтожного заявления задержанной ФИО1, не оформленного надлежащим образом, не содержащего в себе сведений о преступных действиях каких-либо лиц, при этом причастность Б.И.А. к незаконному сбыту наркотических средств и психотропных веществ до проведения оперативного эксперимента не была проверена и не подтверждается другими доказательствами.

Полагает, что выводы суда об отсутствии каких-либо нарушений при проведении ОРМ «Оперативный эксперимент» противоречат содержанию исследованных доказательств.

Приводя показания свидетелей ФИО3 и ФИО1 о том, что только в ходе проведения ОРМ «Оперативный эксперимент» была достигнута договоренность с неустановленным лицом с логином <данные изъяты> о производстве и последующей закладке в тайник наркотического средства, а также ссылаясь на рапорт о проведении ОРМ «Оперативный эксперимент», указывает, что вопреки неверным выводам суда, из совокупности доказательств усматривается, что только после задержания ФИО1, по инициативе и под контролем сотрудников ОЭБ УФСБ России по Тульской области, была инициирована переписка сотрудника ФСБ через приложение <данные изъяты> с заказчиком наркотического средства с ником <данные изъяты>, и только в ходе проведения ОРМ «Оперативный эксперимент» была достигнута договоренность о производстве наркотического средства.

Считает, что совершение Б.И.А. покушения на незаконный сбыт наркотического средства «мефедрон» массой 5,147 кг явилось результатом вмешательства сотрудников ФСБ, действовавших через задержанную ФИО1

Полагает, что материалы оперативно-розыскной деятельности были получены с нарушением закона, являются недопустимыми доказательствами, подлежат исключению из числа доказательств по уголовному делу и не могут использоваться в качестве доказательств в обвинительном приговоре в отношении Б.И.А. Считает, что действия Б.И.А. в части покушения на незаконный сбыт наркотического средства мефедрон массой 5,147 кг должны быть исключены из обвинения.

Просит приговор Ленинского районного суда Тульской области от 10 декабря 2021 года в отношении Б.И.А. изменить, исключить из обвинения Б.И.А. квалифицирующие признаки «группой лиц по предварительному сговору» и «с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет»»; признать недопустимыми доказательствами и исключить из числа доказательств по делу: рапорт об обнаружении признаков преступления (т. 1 л.д. 23-25);постановление о проведении оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент» от 29 мая 2021 года (т. 1 л.д. 30-31);рапорт о результатах проведения оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент» (т. 1 л.д. 32-34);заявление ФИО1 об участии в оперативно-розыскном мероприятии «Оперативный эксперимент» (т. 1 л.д. 35);протокол проведения оперативно-розыскного мероприятия «исследование предметов и документов» от 1 июня 2021 года (т. 1 л.д. 36-42);протокол проведения оперативно-розыскного мероприятия «исследование предметов и документов» от 10 июня 2021 года (т. 1 л.д, 43-64);рапорт о результатах проведения оперативно-розыскного мероприятия «наблюдение»;протокол обследования участка местности от 12 июня 2021 года (т. 1 л.д. 66-72);показания свидетеля ФИО3, данные в ходе судебного заседания, в части ссылки на устные пояснения Б.И.А. о том, что он приехал на данный участок местности за наркотическим средством — мефедрон, который ему необходимо расфасовать и сделать закладки в других регионах, о чем ему были даны указания на интернет-сайте «<данные изъяты>»;показания свидетеля ФИО4, данные в ходе судебного заседания, в части ссылки на устные пояснения Б.И.А. о том, что в дальнейшем он намеревался фасовать и делать закладки наркотических средств для продажи; исключить из обвинения Бредихина И.А. покушение на незаконный сбыт наркотического средства «мефедрон» массой 5,147 килограмм, переквалифицировать действия Б.И.А. с ч.3 ст.30, ч.5 ст.228.1 УК РФ на ч.3 ст.30, ч.4 ст.228.1 УК РФ — покушение на незаконный сбыт психотропного вещества — амфетамин массой 2,87 грамм, в крупном размере, и назначить Б.И.А. минимальное наказание, ближе к нижнему пределу, в рамках санкции ч.3 ст.30, ч.4 ст.228.1 УК РФ, с учетом положений ст.66 и 62 УК РФ.

Выслушав участников процесса, проверив материалы уголовного дела и обсудив доводы апелляционных жалоб, судебная коллегия приходит к следующим выводам.

Суд обоснованно постановил в отношении Б.И.А. обвинительный приговор, который соответствует требованиям ст.304, 307,308, 309 УПК РФ; в нем судом в соответствии с установленными законом требованиями отражены обстоятельства, подлежащие доказыванию в силу ст.73 УПК РФ, он постановлен на результатах судебного следствия и содержит подробный и обстоятельный анализ доказательств, исследованных судом. Нарушений уголовно-процессуального закона, влекущих отмену приговора по основаниям ст.389.17 УПК РФ, не установлено.

В ходе судебного разбирательства осужденный Б.И.А. вину в совершении инкриминируемого преступления признал частично, на предварительном следствии вину признавал полностью.

В судебном заседании показал, что через интернет-сайт «<данные изъяты>» заказал банковскую карту не на свое имя для вывода денежных средств, которую получил через закладку к маю 2021 года, а также через тот же сайт посредством закладки в <данные изъяты> приобрел вакууматор, зип-пакеты, преобразователь напряжения. В начале июня 2021 года лицо под никнеймом «<данные изъяты>» предложило ему приобрести мефедрон массой 5,147 кг и амфетамин массой 2,87 г. с предоплатой для самостоятельной реализации. Он согласился и передал посредством закладки в лесопосадке в <данные изъяты> денежные средства в размере 300 000 рублей. При получении наркотических средств должен был передать оставшуюся часть денежных средств. 10 июня 2021 года на интернет-сайте «<данные изъяты>» лицо под никнеймом «<данные изъяты>» сообщило, что денежные средства получены и ему готовы выдать товар. 10 или 11 июня 2021 года данное лицо ему сообщило координаты нахождения закладки, в которой находилось около 3 грамм амфетамина и 5,147 кг мефедрона. 12 июня 2021 года он на автомобиле Хендай Солярис г/н <данные изъяты>, выехал из <данные изъяты> по координатам, указанным лицом под никнеймом «<данные изъяты>» и направился в сторону <данные изъяты>. По дороге вдоль трассы в сторону <данные изъяты>, в лесополосе недалеко от перекрестка, он забрал закладку с амфетамином, которая находилась в пачке из под сигарет «Marlboro» и положил её в рюкзак в багажник автомобиля, на котором приехал. После этого он по координатам направился в место, где находилась закладка с мефедроном массой 5,147 кг. Оставив автомобиль на обочине проезжей части, он пошел за закладкой, которая находилась в яме в пакете из-под кошачьего корма. После изъятия данной закладки он был задержан сотрудниками УФСБ. Пакет с муляжом наркотического средства и пачка из под сигарет, вакууматор, зип-пакеты, преобразователь, которые находились в рюкзаке, были изъяты, упакованы и опечатаны, были составлены протоколы, с которыми он ознакомился, в них все было изложено верно, он поставил свои подписи. Отрицал совершение преступления группой лиц по предварительному сговору, поскольку ФИО1 и лицо с никнеймами «<данные изъяты>» и «<данные изъяты>» ему не знакомы, предварительного сговора на сбыт наркотических средств и психотропных веществ у него ни с кем не имелось, он приобретал наркотические средства и психотропные вещества для сбыта их самостоятельно.

Будучи допрошенным в ходе предварительного следствия, показал, что в 2020 году в связи с трудными финансовыми обстоятельствами он решил заниматься сбытом наркотиков и занимался этим около полугода; научился пользоваться платформой интернет-сайта «<данные изъяты>», на котором размещены различные предложения магазинов о продаже наркотиков, научился зачислять денежные средства и приобретать на ней наркотические средства; затем нашел на интернет-сайте «<данные изъяты>» магазин «<данные изъяты>», на котором предлагалась работа по поиску и фотографированию закладок с наркотическими веществами. Спустя некоторое время на интернет-сайте торговой площадки «<данные изъяты>» он познакомился с неизвестным лицом под ником «<данные изъяты>», которое предложило осуществить изъятие и дальнейшую фасовку крупной партии наркотического средства мефедрон, в размере около 5 кг, с целью его дальнейшего незаконного сбыта на территории Тульской области. Через некоторое время это лицо известило его о готовности партии наркотических средств и о месторасположении тайника, содержащем наркотическое средство мефедрон, и еще одного тайника, в котором должен был находиться амфетамин. 12 июня 2021 года, получив от неустановленного лица точные географические координаты, он выехал на территорию Тульской области с целью изъятия тайника с наркотическим средством мефедрон для дальнейшей фасовки и реализации мелкими дозами. Двигаясь по пути следования к местонахождению тайника с мефедроном в лесополосе на участке местности в непосредственной близости от автодороги «<данные изъяты>», он изъял из тайника, расположенного вблизи автодороги «<данные изъяты>», координаты которого сообщило ему неизвестное лицо на интернет-сайте «<данные изъяты>», амфетамин. 12 июня 2021 года примерно в 12 часов непосредственно после изъятия им из тайника наркотического средства мефедрон, он был задержан сотрудниками УФСБ. В ходе осмотра его автомобиля «<данные изъяты>» с г/н <данные изъяты> был обнаружен амфетамин.

Суд обоснованно признал, что вина осужденного в совершении преступления, связанного с незаконным оборотом наркотических средств и психотропных веществ подтверждается показаниями свидетелей ФИО3, ФИО4, ФИО1, протоколами оперативно-розыскных мероприятий «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» от 12.06.2021, «Исследование предметов и документов» от 01.06.2021 и 10.06.2021, материалами ОРМ «Оперативный эксперимент» и «Наблюдение», заявлением ФИО1 о добровольном согласии на участие в оперативно-розыскном мероприятии «Оперативный эксперимент», заключением эксперта №3521, протоколами осмотра предметов от 04.08.2021 и от 27.08.2021, протоколом осмотра документов от 29.09.2021, другими исследованными судом доказательствами.

Показания указанных выше свидетелей, протоколы следственных действий, материалы оперативно-розыскных мероприятий и заключения экспертиз оглашены в судебном заседании с соблюдением положений ст.281, 285 УПК РФ.

Показания свидетелей подробны, обстоятельны и последовательны, не имеют существенных противоречий в части юридически значимых обстоятельств, оснований для оговора ими осужденного судом не установлено и в материалах уголовного дела не имеется, их показания согласуются с письменными доказательствами, собранными в деле.

Учитывая изложенное, судебная коллегия считает, что суд обоснованно признал приведенные в приговоре доказательства допустимыми и достоверными и не усматривает оснований для сомнений в правдивости показаний свидетелей.

Вывод суда о доказанности вины Б. в покушении на незаконный сбыт психотропного вещества амфетамин массой 2,87 г в крупном размере, группой лиц по предварительному сговору, с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» при изложенных в приговоре обстоятельствах судебная коллегия находит обоснованным и правильным.

Как следует из протокола проведения оперативно-розыскного мероприятия «Обследование помещений, зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» от 12.06.2021, в накладном кармане рюкзака обнаружены и изъяты: сигаретная пачка «Marlboro double mix», содержащая порошкообразное вещество светло-белого цвета. Кроме того в ходе ОРМ обнаружены: лист бумаги со светокопией паспорта на имя ФИО6 оглы; лист бумаги с текстом: «<данные изъяты>», логином, паролем и пин-кодом; включенный мобильный телефон марки «Honor» с открытым приложением «Яндекс навигатор» с конечной точкой маршрута – обследуемое место; мобильный телефон «Samsung Duos»; сумка с документами на имя Б.И.А.; банковские карты, упаковки от сим-карт; 5 бесцветных полимерных вакуумных пакетов; 7 бесцветных полимерных пакетов с линейными застежками зеленого цвета и замками белого цвета; рулон изоляционной ленты; два рулона липкой ленты; три перчатки; выделитель текста (зеленый); вакуумный упаковщик «KIT FORT»; автомобильный преобразователь напряжения «Ritmix»; весы электронные кухонные «Scarlett».

При проведении указанного мероприятия Б.И.А. пояснил, что он приехал за наркотическим средством; что используя находящиеся в автомобиле мобильные телефоны, он вел переписку с лицом, давшим ему указание на поднятие закладки с наркотическими средствами; что обнаруженная банковская карта предназначена для получения денежных средств за работу перевозчиком наркотических средств, а найденные в автомобиле предметы предназначены для расфасовки закладок наркотических средств.

Эти пояснения Б.И.А. в ходе ОРМ согласуются с его показаниями на следствии, в которых он подтвердил, что около полугода он занимался сбытом наркотиков; наркотические средства приобретал и денежные средства зачислял торговой площадки на интернет-сайте «<данные изъяты>»; что неизвестное лицо под ником «<данные изъяты>» предложило ему изъять из тайника и в дальнейшем расфасовать психотропное вещество с целью его дальнейшего незаконного сбыта, сообщило ему данные о месторасположении тайника с амфетамином, и он 12 июня 2021 года, получив от указанного неустановленного лица точные географические координаты, он изъял амфетамин из тайника, расположенного вблизи автодороги «<данные изъяты>. Это психотропное вещество было изъято 12 июня 2021 года примерно в 12 часов в ходе осмотра его автомобиля «Hyundai Solaris» с г/н <данные изъяты> из его рюкзака.

Согласно заключению эксперта №3521 вещество в сигаретной пачке «Marlboro double mix» является смесью, содержащей психотропное вещество амфетамин, массой 2,87 г; на двух вакуумных пакетах из пяти и одном пакете с линейной застежкой из семи обнаружены следовые количества наркотического средства мефедрон; на электронных весах «Scarlett» обнаружены следовые количества наркотического средства а-пирролидинопентиофенон, являющегося производным N-метилэфедрон; на поверхности трех перчаток, вакуумном упаковщике «KIT FORT», рулоне липкой ленты и осыпи из рюкзака выявлены следовые количества наркотических средств мефедрон, тетрагидроканнабинол и а-пирролидинопентиофенон, являющегося производным N-метилэфедрон; на поверхности приспособления для курения выявлены следовые количества наркотического средства тетрагидроканнабинол. Определить массу указанных наркотических средств не представляется возможным вследствие малого количества и полного израсходования при проведении исследования.

В соответствии со Списком II Перечня наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в РФ, утвержденного Постановлением Правительства РФ от 30.06.1998 № 681 «Об утверждении Перечня наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, подлежащих контролю в РФ» амфетамин является психотропным веществом, оборот которого в РФ запрещен. При этом к психотропным веществам относятся все смеси, в состав которых входит амфетамин, независимо от их количества.

Согласно Постановлению Правительства РФ от 01.10.2012 № 1002 «Об утверждении значительного, крупного и особо крупного размеров наркотических средств и психотропных веществ, а также значительного, крупного и особо крупного размера для растений, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, либо их частей, содержащих наркотические средства или психотропные вещества, для целей статей 228, 228.1, 229 и 229.1 УК РФ» 2,87 г амфетамина составляет крупный размер.

Правомерность вывода суда о наличии в действиях Б.И.А. квалифицирующих признаков группой лиц по предварительному сговору и с использованием информационно-телекоммуникационной сетей (включая сеть «Интернет») не вызывает сомнения у судебной коллегии, поскольку он основан на фактических обстоятельствах, установленных в ходе предварительного расследования и в ходе судебного разбирательства и подтверждается достаточной совокупностью доказательств, объективно подтверждающих наличие этих квалифицирующих признаков.

Исследованными судом и приведенными в приговоре доказательствами подтверждается, что посредством сети «Интернет» Б.И.А. вступил в предварительный сговор с неустановленным лицом на незаконный сбыт психотропного вещества амфетамин, которое осужденный должен был извлечь из тайника в месте, указанном этим неустановленным лицом. Из материалов уголовного дела также следует, что в ходе оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент» Б.И.А. по инициативе указанного неустановленного лица совершил активные действия, направленные на получение психотропных веществ.

Об умысле на сбыт психотропного вещества свидетельствуют наличие у Б.И.А. предметов, предназначенных для расфасовки и упаковки наркотических средств и психотропных веществ: значительного количества полимерных пакетов, рулоны изоляционной и липкой лент, перчатки и выделитель текста, вакуумный упаковщик и электронные весы; при этом на части указанных пакетов, на электронных весах и на перчатках, на вакуумном упаковщике и рулоне липкой ленты экспертом было обнаружено следовое количество различных наркотических средств. О наличии указанного умысла также свидетельствуют: его пояснения о том, что найденные в автомобиле предметы предназначены для расфасовки закладок наркотических средств; факт его работы на интернет-магазин, занимающийся распространением наркотиков и психотропных веществ; его прибытие к тайнику для изъятия из него партии наркотических средств для их реализации. При этом согласно заключению комиссии экспертов №2094 Б.И.А. не является наркотически зависимым лицом.

Вопреки доводам защиты, в приговоре в должной мере отражены обстоятельства вступления Б.И.А. и неустановленного лица в предварительный сговор на незаконный сбыт наркотических средств и психотропных веществ, приведены убедительные доказательства данному обстоятельству. Несогласие стороны защиты с изложенными в приговоре выводами суда и его оценкой доказательств — не является основанием для исключения из приговора квалифицирующего признака «по предварительному сговору группой лиц».

Судебная коллегия также считает неубедительными доводы апелляционной жалобы адвоката об отсутствии доказательств выполнения Б.И.А. объективной стороны состава преступления с использованием информационно-телекоммуникационных сетей (включая сеть «Интернет»). Именно с использованием этих ресурсов неустановленное лицо вступило в предварительный преступный сговор на незаконный сбыт наркотических средств и психотропных веществ с Б.И.А. и предоставило ему координаты расположения тайников, которые были обнаружены в мобильном телефоне осужденного, обнаруженного и изъятого в ходе ОРМ «Оперативный эксперимент»; переписка с указанным неустановленным лицом согласно пояснениям самого Б.И.А. велась посредством интернет-ресурса с использованием обнаруженных в его автомобиле мобильных телефонов, денежные средства за выполненную им работу перевозчика наркотических средств должны были поступить на обнаруженную в ходе ОРМ банковскую карту, которая, в свою очередь, также была заказана и получена им посредством сети «Интернет» на интернет-сайте «<данные изъяты>». Отсутствие в материалах уголовного дела документов об использовании информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» для незаконного сбыта наркотических средств и психотропных веществ непосредственно потребителям – не свидетельствует об отсутствии в действиях Б.И.А. и неустановленного лица указанного квалифицирующего признака. Указание квалифицирующего признака в обвинительном заключении и в приговоре «с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет» не является существенным нарушением уголовного закона, влекущим исключение указанного квалифицирующего признака из осуждения Б.И.А.

Учитывая изложенное, судебная коллегия не усматривает оснований для исключения квалифицирующих признаков «группой лиц по предварительному сговору», «с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет».

Суд обоснованно критически оценил доводы осужденного Б.И.А. о его намерении самостоятельного сбыта наркотических средств, за которые он якобы заплатил 300000 рублей. Приведенные судом в приговоре мотивы, по которым суд отверг указанное утверждение осужденного, судебная коллегия находит убедительными и не усматривает оснований с ними не согласиться.

Вопреки доводам апелляционной жалобы защитника, протоколы оперативно-розыскных мероприятий «Обследование зданий, сооружений, участков местности» содержат пояснения Б.И.А. относительно изъятых предметов и веществ: в ходе обследования участка местности, где Б.И.А. изъял из тайника муляж наркотического средства, он пояснил, что приехал на данный участок за наркотическим средством мефедрон массой 5 кг, указание приехать за ним ему дали на интернет-площадке «<данные изъяты>»; в ходе осмотра его автомобиля, он пояснил, что транспортное средство принадлежит ему на праве собственности, на нем он приехал за наркотиками массой 5 кг из тайника, внутри него находятся мобильные телефоны, с помощью которых он вел переписку с лицом, давшим ему указание на поднятие закладки с наркотиками, а также банковская карточка, на которую ему перечислялись деньги за работу перевозчиком наркотиков, обнаруженное порошкообразное вещество является амфетамином, принадлежит ему. Достоверность отраженных в указанных протоколах ОРМ сведений удостоверены подписью самого Б.И.А. и представителей общественности, принимавших участие в ОРМ «Оперативный эксперимент» и ОРМ «Обследование зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» (т.1 л.д. 68-74, 75-83).

Более того, отраженные в указанных документах пояснения Б.И.А. полностью согласуются с его показаниями на следствии, которым суд обоснованно придал доказательственное значение по делу, и с показаниями свидетелей ФИО3 и ФИО4, которые суд обоснованно признал достоверными. Оснований для исключения показаний этих свидетелей в указанной части, о чем в жалобе просит защитник, не имеется.

Вопреки доводам адвоката, суд обоснованно признал допустимыми и достоверными доказательствами материалы проведенных сотрудниками УФСБ оперативно-розыскных мероприятий «Оперативный эксперимент», «Обследование зданий, сооружений, участков местности», «Наблюдение», «Исследование предметов и документов», поскольку они проведены в соответствии с требованиями Федерального закона от 12 августа 1995 года № 144 «Об оперативно-розыскной деятельности» с участием лиц, не заинтересованных в исходе дела и в осуждении Б.И.А., представлены следствию в соответствии с положениями «Инструкции о порядке предоставления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд», приобщены к материалам уголовного дела в установленном уголовно-процессуальным законом порядке и отвечают требованиям ст.84 УПК РФ.

Доводы об их недопустимости со ссылкой на то, что перед проведением оперативно-розыскных мероприятий у сотрудников УФСБ отсутствовали оперативные сведения о причастности Б.И.А. к незаконному обороту наркотиков судебная коллегия находит несостоятельными. Из собранных в уголовном деле доказательств следует, что у оперативных сотрудников имелись достаточные основания для проведения указанных оперативно-розыскных мероприятий, поскольку перед их проведением ими были получены убедительные данные, в том числе от ФИО1, о признаках подготавливаемых и совершаемых преступлений, связанных с незаконным производством и сбытом наркотического средства мефедрон, для проверки которых и были проведены ОРМ «Оперативный эксперимент», «Исследование предметов и документов» и «Наблюдение», а после обнаружения Б.И.А. на участке местности, где находился тайник с муляжом наркотического средства мефедрон, получив достаточные данные о его причастности к незаконному обороту наркотических средств и психотропных веществ — ОРМ «Обследование зданий, сооружений, участков местности». Отсутствие регистрации заявления ФИО1 о добровольном согласии на участие в оперативно-розыскном мероприятии «Оперативный эксперимент» не является основанием для признания незаконным проведенных сотрудниками УФСБ указанных выше оперативно-розыскных мероприятий и не влечет признание недопустимыми доказательствами и исключение из числа доказательств по делу материалов ОРМ, указанных в апелляционной жалобе защитника. Оснований ставить под сомнение то обстоятельство, что ФИО1 добровольно согласилась на участие в ОРМ «Оперативный эксперимент» — не имеется, то обстоятельство, что свое согласие она выразила после задержания — не свидетельствует об обратном.

Оснований считать, что без вмешательства сотрудников УФСБ Б.И.А. не совершил бы действий, связанных с изъятием им из тайников муляжа наркотического средства «мефедрон» массой 5,147 кг и психотропного вещества амфетамин массой 2,87 г – не имеется. Суд правильно признал, что умысел на незаконный сбыт наркотических средств и психотропных веществ сформировался у него независимо от действий сотрудников УФСБ. Согласно материалам уголовного дела, указанными сотрудниками конкретно в отношении Б.И.А. не предпринималось каких-либо мер, вынуждавших его совершить преступление. Сведений о том, что Б.И.А. был поставлен в условия, исключающие его возможность отказаться от предполагаемых преступных действий, не имеется.

При этом, согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, разрешение предусмотренных Федеральным законом «Об оперативно-розыскной деятельности» задач выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступлений, выявления и установления лиц, их подготавливающих, совершающих или совершивших, добывания информации о событиях или действиях (бездействии), создающих угрозу государственной, военной, экономической, информационной или экологической безопасности, предполагает активную форму поведения субъектов оперативно-розыскной деятельности (Определения от 24.04.2018 № 918-О, от 29.05.2018 № 1398-О, от 27.02.2020 № 319-О и др.)

Доказательства стороны обвинения согласуются между собой и не противоречат друг другу; они непосредственно, полно и всесторонне исследованы в судебном заседании с соблюдением принципов состязательности и равноправия сторон; каждое из них проверено судом в установленном ст.87 УПК РФ порядке и получило надлежащую и объективную оценку, соответствующую требованиям ст.ст.17,88 УПК РФ.

Однако суд необоснованно признал доказательством вины осужденного его явку с повинной от 12 июня 2021 года (т.1 л.д.85), поскольку она составлена без участия защитника и без соблюдения требований ч. 1.1 ст. 144 УПК РФ. В этой связи судебная коллегия полагает необходимым исключить её из числа доказательств вины осужденного, что не ставит под сомнение выводы суда о доказанности вины Б.И.А. в совершении преступления.

Кроме того, судебная коллегия считает, что принимая решение по уголовному делу, суд не учел обстоятельств, которые могли повлиять на его выводы.

В соответствии с п.1 ст.389.15, п.2 ст.389.16 УПК РФ основаниями отмены или изменения судебного решения в апелляционном порядке являются несоответствие выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции; приговор признается не соответствующим фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции, если суд не учел обстоятельств, которые могли существенно повлиять на выводы суда.

Результаты оперативно-розыскных мероприятий являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках тех фактов, которые могут стать доказательствами только после закрепления их надлежащим процессуальным путем, а именно на основе соответствующих норм уголовно-процессуального закона, т.е. так, как это предписывается ст.49 (часть 1) и 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации (определения Конституционного Суда РФ от 24.04.2018 № 918-О, от 25.01.2018 № 184-О, от 28.03.201 № 596-О, от 29.03.201 № 479-О, от 29.09.2015 № 2555-О, от 20.11.2014 № 2557-О, от 29.05.2014 № 1198-О и др.)

В соответствии с п. 20 Инструкции о порядке представления результатов оперативно-розыскной деятельности органу дознания, следователю или в суд, утвержденной Приказом МВД России N 776, Минобороны России N 703, ФСБ России N 509, ФСО России N 507, ФТС России N 1820, СВР России N 42, ФСИН России N 535, ФСКН России N 398, СК России N 68 от 27.09.2013, результаты ОРД, представляемые для использования в доказывании по уголовным делам, должны позволять формировать доказательства, удовлетворяющие требованиям уголовно-процессуального законодательства, предъявляемым к доказательствам в целом, к соответствующим видам доказательств; содержать сведения, имеющие значение для установления обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, указания на ОРМ, при проведении которых получены предполагаемые доказательства, а также данные, позволяющие проверить в условиях уголовного судопроизводства доказательства, сформированные на их основе.

Таким образом, документы, составленные как в ходе проводимых оперативно-розыскных мероприятий, так и составленные по результатам их проведения, по своей форме и содержанию должны в максимально допустимых пределах соответствовать требованиям, предъявляемым к составлению процессуальных документов, без указания в них сведений, составляющих государственную тайну.

Между тем, собранные в материалах уголовного дела материалы оперативно-розыскного мероприятия «Оперативный эксперимент» не в полной мере отвечают указанным требованиям.

Так, из постановления о проведении указанного оперативно-розыскного мероприятия от 29 мая 2021 года усматривается, что в целях выявления, предупреждения, пресечения и раскрытия преступления, совершаемого неустановленным лицом, зарегистрированным в приложении <данные изъяты> с логином <данные изъяты> и членов его преступной группы возникла необходимость в проведении мероприятий, направленных на воспроизведение действий ФИО1 и ФИО2 при совершении преступления, в ходе которого предполагается создать искусственные условия по имитации тайника с наркотическим средством, установлению лица, изъявшего закладку, и фиксации его действий путем видеодокументирования.

Из протоколов ОРМ «Исследование предметов и документов» от 01.06.2021 и от 10.06.2021 следует, что в ходе переписки между ФИО1 (принимавшей участие в ОРМ «Оперативный эксперимент») с неустановленным лицом с логином <данные изъяты> с использованием её телефона Samsung Galaxy М21 с серийным номером <данные изъяты>, между ними в приложении <данные изъяты> достигнута договоренность о производстве и последующей закладке в тайник наркотического средства мефедрон массой 5 кг. На приобщенных к протоколу от 12.06.2021 фотоснимках указанного телефона с названной перепиской имеются изображения двух муляжей с наркотическим средством мефедрон – полимерный пакет с рассыпчатым светлым порошком весом 5,170 кг (т.1 л.д.57) и полимерный пакет с линейной застежкой с подписью «<данные изъяты>» с комковатым светлым веществом массой 5,147 кг (т.1 л.д.58,59). В телефоне также имеется изображение мешка для собачьего корма «ABBA premium» (т.1 л.д.61,62) и изображения участка местности (т.1 л.д.63-66).

Согласно рапорту Врид начальника 2 отделения ОЭБ УФСБ России по Тульской области ФИО3 от 10.06.2021 муляж наркотического средства был изготовлен в ходе ОРМ ФИО1 (т.1 л.д.32-33), его рапорт от 12.06.2021 не содержит указания о том, кем изготовлен муляж, в нем лишь указано «впоследствии был изготовлен муляж наркотического средства массой 5,147 кг».

В ходе допроса свидетеля ФИО1 на следствии вопрос о том как, когда, кем и при каких обстоятельствах был изготовлен указанный муляж — не выяснялся (т.1 л.113-115), в судебном заседании она показала, что муляж был изготовлен сотрудниками УФСБ (т.2 л.д.210).

При этом документов — актов или протоколов ОРМ, позволяющих установить время, место и обстоятельства изготовления муляжа с наркотическим средством мефедрон массой 5,147 кг, материалы уголовного дела не содержат.

Согласно протоколу осмотра предметов – муляжа с наркотическим средством мефедрон, следователь ограничился осмотром картонной коробки, в которой был упакован муляж и его бумажной упаковки. При этом указанный муляж следователем не взвешивался, содержимое бумажного пакета – не осматривалось; данных, на основании которых в протоколе отражено, что масса муляжа составляет 5,147 кг – указанный протокол следственного действия не содержит.

Не содержит данных о весе и содержимом муляжа и протокол ОРМ «Обследование зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» от 12.06.2021, составленный после задержания Б.И.А. возле тайника с муляжом.

Указанные обстоятельства не позволяют признать объективно и достоверно установленным, что Б.И.А. изъял из тайника, расположенного на участке местности с координатами широта <данные изъяты> и долгота <данные изъяты>, именно тот муляж наркотического средства, изображение которого содержится в приложении к протоколу ОРМ «Исследование предметов и документов» от <данные изъяты> и которое было направлено в ходе ОРМ «Оперативный эксперимент» с телефона ФИО1 в приложении <данные изъяты> неустановленному лицу с логином <данные изъяты>.

Указанные обстоятельства также не позволяют признать достоверно установленным, что масса изготовленного муляжа составляла 5,147 кг и не позволяют установить, какой из пакетов, отображенных в переписке ФИО1 с неустановленным лицом, был помещен в бумажный пакет из-под собачьего корма – полимерный пакет со светлым рассыпчатым порошком массой 5,170 кг или полимерный пакет с комковатым светлым веществом массой 5, 147 кг.

Кроме того, в деле отсутствуют акты или протоколы ОРМ, позволяющие установить время, место, обстоятельства оборудования тайника и помещения в него изготовленного муляжа на том участке местности, где он был изъят Б.И.А.

Так, в рапорте от 12.06.2021 Врид начальника 2 отделения ОЭБ УФСБ России по Тульской области ФИО3 указано, что изготовленный муляж наркотического средства массой 5,147 кг «в дальнейшем был заложен на участке местности с координатами: широта <данные изъяты>, долгота <данные изъяты>».

Других документов, позволяющих с достоверностью установить указанные обстоятельства, в материалах уголовного дела не имеется, протокол ОРМ «Обследование зданий, сооружений, участков местности и транспортных средств» от 12.06.2021, составленный при задержании Б.И.А. в момент изъятия им муляжа из тайника — не восполняет указанные обстоятельства.

Не содержат таких данных и показания свидетеля ФИО3 в суде (т.2 л.д.199-202) и на следствии (т.1 л.д.104-106).

В соответствии с ч.1,3 ст.14 УПК РФ обвиняемый считается невиновным, пока его виновность в совершении преступления не будет доказана в предусмотренном настоящим Кодексом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном настоящим Кодексом, толкуются в пользу обвиняемого.

Согласно правовой позиции Конституционного Суда РФ, подозрение или обвинение в совершении преступления могут основываться лишь на положениях уголовного закона, определяющего преступность деяния, его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия, закрепляющего все признаки состава преступления, наличие которых в деянии, будучи единственным основанием уголовной ответственности, должно устанавливаться только в надлежащем, обязательном для суда, прокурора, следователя, дознавателя и иных участников уголовного судопроизводства порядке. Если же противоправность того или иного деяния и его совершение конкретным лицом не установлены и не доказаны в соответствующих уголовно-процессуальных процедурах, все сомнения должны толковаться в пользу этого лица, которое – применительно к вопросу об уголовной ответственности – считается невиновным. При этом совершенное им деяние – в силу названных конституционных принципов – не может не только влечь за собой уголовную ответственность и применение иных мер уголовно-правового характера, но и квалифицироваться в процессуальном решении как деяние, содержащее все признаки состава преступления, факт совершения которого конкретным лицом установлен, хотя бы это и было связано с ранее имевшим место в отношении данного лица уголовным преследованием (постановления Конституционного Суда РФ от 14 июля 2011 года № 16-П и от 8 ноября 2016 года № 22-П).

Руководствуясь указанными положениями, судебная коллегия полагает необходимым исключить из ч.3 ст.30, ч.5 ст.228.1 УК РФ осуждение Б.И.А. за покушение на незаконный сбыт наркотического средства мефедрон массой 5,147 кг и переквалифицировать его действия, связанные с покушением на незаконный сбыт психотропного вещества — амфетамин массой 2,87 г, с ч.3 ст.30, ч.5 ст.228.1 УК РФ на ч.3 ст.30, п.«г» ч.4 ст.228.1 УК РФ, как покушение на незаконный сбыт психотропных веществ в крупном размере, группой лиц по предварительному сговору с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет».

Согласно протоколу судебного заседания, судебное следствие проведено судом в соответствии с требованиями ст.ст.273-291 УПК РФ, стороны не были ограничены в реализации гарантированных им уголовно-процессуальным законом прав, все заявленные ими ходатайства разрешены судом в установленном законом порядке, а принятые им решения мотивированы и обоснованы.

Между тем, в силу ч.1 ст.252 УПК РФ судебное разбирательство проводится только в отношении обвиняемого и лишь по предъявленному ему обвинению, суд не вправе допускать в приговоре формулировки, свидетельствующие о виновности в совершении преступления других лиц.

Согласно п.24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.11.2016 №55 «О судебном приговоре» с учетом того, что разбирательство дела в суде производится только в отношении подсудимых, использование в приговоре формулировок, свидетельствующих о виновности в совершении преступления других лиц, не допускается. Если дело в отношении некоторых обвиняемых выделено в отдельное производство либо прекращено со смертью, то в приговоре указывается, что преступление совершено подсудимым совместно с другими лицами, без упоминания их фамилий, но с указанием принятого в отношении них процессуального решения.

В нарушение указанных требований закона суд, излагая в описательно-мотивировочной части приговора фактические обстоятельства совершенного Б.И.А. преступления, сделал вывод о совершении преступления ФИО1 и ФИО2, которые не привлечены к уголовной ответственности в рамках настоящего уголовного дела.

С учетом указанного обстоятельства и принимая во внимание, что согласно приобщенным к делу в ходе судебного разбирательства в суде апелляционной инстанции копиям постановлений о привлечении в качестве обвиняемых ФИО1 и ФИО2 и копии постановления о продлении срока предварительного расследования уголовного дела в отношении указанных лиц, судебная коллегия полагает необходимым исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание на фамилии и инициалы ФИО1 и ФИО2, заменив его указанием на «лицо 1» и «лицо 2», в отношении которых возбуждено уголовное дело.

Как правильно установлено судом в приговоре, Б.И.А. не судим, на учетах у врачей нарколога и психиатра не состоит; имеет на иждивении трёх малолетних детей, согласно заключению комиссии экспертов №2094 хроническим психическим расстройством, временным психическим расстройством, слабоумием, иным болезненным расстройством психики не страдает в настоящее время и не страдал таковым в период инкриминируемого ему деяния, может в настоящее время осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, в период времени, относящийся к инкриминируемому ему деянию, также мог осознавать фактический характер и общественную опасность своих действий и руководить ими.

Обстоятельств, отягчающих его наказание, суд не установил, и обоснованно признал смягчающими наказание обстоятельствами наличие 3 малолетних детей, явку с повинной, активное способствование раскрытию и расследованию преступления, частичное признание вины в судебном заседании и полное признание вины в ходе предварительного расследования.

Вывод суда о необходимости назначения Бредихину И.А. наказания в виде реального лишения свободы и об отсутствии оснований для применения ст.ст. 64, 73, ч.6 ст.15 УК РФ судебная коллегия находит правильным; требования ст.58, 72 УК РФ при определении вида исправительного учреждения, в котором осужденному надлежит отбывать наказание, и при зачете в срок лишения свободы времени его содержания под стражей до вступления приговора суда в законную силу, судом соблюдены.

Назначая Бредихину И.А. наказание, судебная коллегия руководствуется положениями ст.ст.6, 43, 60 УК РФ и учитывает характер и степень общественной опасности содеянного, данные о его личности, обстоятельства, смягчающие наказание, и отсутствие обстоятельств, отягчающих наказание, влияние назначенного наказания на его исправление и на условия жизни его семьи, его состояние здоровья, при этом учитывает положения ч.3 ст.66 и ч.1 ст.62 УК РФ.

Оснований для признания смягчающими наказание осужденного обстоятельствами его положительные характеристики со стороны соседей, его службу на протяжении длительного периода времени в органах внутренних дел, наличие у него высшего образования и что он является индивидуальным предпринимателем – судебная коллегия не усматривает.

По изложенным мотивам судебная коллегия считает приговор суда в отношении Бредихина И.А. подлежащим изменению на основании п.1 ст.389.15, п.2 ст.389.16 УПК РФ.

Руководствуясь ст.ст.389.15, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ, судебная коллегия

определила:

приговор Ленинского районного суда Тульской области от 10 декабря 2021 года в отношении Б.И.А. изменить:

— исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание на фамилии и инициалы ФИО1 и ФИО2, заменив его указанием на «лицо 1» и «лицо 2», в отношении которых возбуждено уголовное дело;

— исключить из описательно-мотивировочной части приговора указание суда на явку с повинной Б.И.А. (т.1 л.д.85), как на доказательство его вины в совершенном преступлении;

-исключить из ч.3 ст.30, ч.5 ст.228.1 УК РФ осуждение Б.И.А. за покушение на незаконный сбыт наркотического средства «мефедрон» массой 5,147 килограмм;

— переквалифицировать действия Б.И.А., связанные с покушением на незаконный сбыт психотропного вещества — амфетамин массой 2,87 г, с ч.3 ст.30, ч.5 ст.228.1 УК РФ на ч.3 ст.30, п.«г» ч.4 ст.228.1 УК РФ, по которой назначить ему наказание в виде лишения свободы на срок 8 лет 6 месяцев с отбыванием в исправительной колонии строгого режима.

В остальном приговор оставить без изменения, а апелляционные жалобы осужденного и адвоката – без удовлетворения.

Апелляционное определение может быть обжаловано в судебную коллегию по уголовным делам Первого кассационного суда общей юрисдикции в кассационном порядке, установленном гл.47.1 УПК РФ, в течение шести месяцев со дня вступления приговора в законную силу, а для осужденных, содержащихся под стражей – в тот же срок со дня вручения им копии приговора, вступившего в законную силу.

Осужденный вправе ходатайствовать об участии в рассмотрении уголовного дела судом кассационной инстанции.

Председательствующий

Судьи