Адвокат добился переквалификации трех статей 228.1 УК РФ на одну

Органами предварительного следствия К. было предъявлено обвинение в совершении трех преступлений, предусмотренных ст. 228.1 УК РФ, а именно:

• п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ — незаконный сбыт вещества массой 0,89 грамм, содержащего в своем составе наркотическое средство – мефедрон (4-метилметкатинон), группой лиц по предварительному сговору, в значительном размере;
• п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ — незаконный сбыт вещества массой 1,07 грамм, содержащего в своем составе наркотическое средство – мефедрон (4-метилметкатинон), группой лиц по предварительному сговору, в значительном размере;
• ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 228.1 УК РФ — покушение на незаконный сбыт веществ общей массой 12,66 грамм, содержащих в своем составе наркотическое средство – мефедрон (4-метилметкатинон), группой лиц по предварительному сговору, в крупном размере.

За совершение первых двух преступлений предусмотрено наказание от 8 до 15 лет лишения свободы, за совершение третьего преступления – от 10 до 15 лет лишения свободы.

Будучи допрошенным в качестве подозреваемого и обвиняемого, К. свою вину в совершении вышеуказанных преступлений признал полностью.

Адвокат Владимир Бондарчук принял на себя защиту К. на стадии предварительного следствия уже после дачи К. первоначальных показаний и признания им своей вины.

Ознакомившись с материалами уголовного дела, адвокат пришел к выводу о том, что предъявленное К. обвинение является незаконным и необоснованным по двум основаниям.

1. Органы предварительного следствия неверно квалифицировали действия К., направленные на незаконный сбыт веществ массой 0,89 и 1,07 грамм, содержащих в своем составе наркотическое средство — мефедрон (4-метилметкатинон), как два оконченных состава преступлений.

Из предъявленного обвинения следовало, что К. не успел никому сообщить информацию о месте нахождения тайников с вышеуказанными веществами.

Более того, согласно обстоятельствам дела, К. должен был сообщить о местонахождении тайников с наркотическими средствами не установленному следствием соучастнику, а не приобретателям наркотических средств.

При таких обстоятельствах его действия по размещению наркотиков в тайниках-закладках не могли быть квалифицированы как оконченные составы преступлений.

2. Действия К. были неверно квалифицированы как три отдельных эпизода преступления.

Согласно обстоятельствам дела К. единовременно приобрел у не установленного следствием лица вещество общей массой 14,62 грамм, содержащее в своем составе наркотическое средство мефедрон (4-метилметкатинон), с целью его дальнейшего сбыта.

Далее часть наркотических средств из ранее приобретенного вещества – в виде 2 свертков массой 0,89 и 1,07 грамм, а всего общей массой 1,96 грамма Красноперов Е.В. разместил в тайники-закладки в одно и то же время – ночью 13 апреля 2023 года, в 00 часов 48 минут и в 00 часов 49 минут, то есть с разницей по времени в одну минуту, после чего буквально через десять минут был задержан сотрудниками полиции.

Затем этой же ночью, 13 апреля 2023 года, в период времени с 01 часа 50 минут по 02 часа 05 минут, при проведении личного досмотра К. была обнаружена и изъята другая часть ранее приобретенного вещества в виде 8 свертков общей массой 7,79 грамм.

Оставшаяся часть приобретенного К. вещества в виде 5 свертков общей массой 4,87 грамма была изъята сотрудниками полиции в тот же день, 13 апреля 2023 года, в ходе обыска, произведенного по адресу фактического проживания К.

Из вышеизложенного следовало, что К. совершил одно продолжаемое преступление. Его преступные действия носили тождественный, однородный характер, были совершены в течение короткого промежутка времени и были охвачены единым умыслом К. на незаконный сбыт всей массы приобретенных им наркотических средств.

При этом действия К., направленные на незаконный сбыт наркотических средств, были пресечены сотрудниками полиции в процессе их совершения, а потому являлись не оконченными.

В результате разъяснения адвокатом своему подзащитному К. доводов о неверной квалификации его действий, К. изменил свою позицию по отношению к вине – с полного ее признания на частичное.

По окончании расследования по делу адвокат заявил следователю ходатайство о переквалификации действий обвиняемого К. с п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, п.п. «а», «б» ч. 3 ст. 228.1 УК РФ, ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 228.1 УК РФ на ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 228.1 УК РФ — покушение на незаконный сбыт веществ, общей массой 14,62 грамма, содержащих в своем составе наркотическое средство – мефедрон (4-метилметкатинон), в крупном размере.

В удовлетворении заявленного ходатайства следователем было отказано. Уголовное дело в отношении К. было направлено прокурору, а затем, после утверждения обвинительного заключения, в суд.

В суде адвокат в письменной форме выразил свое отношение к предъявленному К. обвинению, указав на неверную квалификацию его действий.

После исследования всех доказательств по делу государственный обвинитель принял решение согласиться с позицией адвоката и в прениях попросил суд квалифицировать действия К. по одному не оконченному эпизоду преступления, предусмотренному ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 228.1 УК РФ.

Выступая в прениях, адвокат Владимир Бондарчук в очередной раз привел ранее изложенные доводы по квалификации действий своего подзащитного.

Кроме этого, адвокат также отметил, что органы следствия не доказали еще и квалифицирующий признак «группой лиц по предварительному сговору». Следователь ограничился лишь указанием в обвинении на наличие предварительного сговора с неустановленным лицом, которое передало К. информацию о местонахождении наркотического средства. Обстоятельства вступления в преступный сговор следователь надлежащим образом не установил, в частности, не были установлены и доказаны: факт размещения не установленным соучастником преступления наркотического средства в тайник-закладку, а также обстоятельства, при которых К. его забрал.

Адвокат указал суду на тот факт, что К. после его задержания сотрудниками полиции добровольно сообщил им о местонахождении других наркотических средств, которые он успел разместить в тайниках, и которые хранились по месту его проживания, а также сообщил им графический ключ доступа к своему сотовому телефону.

Без этих сведений органы следствия не смогли бы установить места хранения наркотиков и не раскрыли бы данное преступление.

Также адвокат обратил внимание суда на то, что К. осуществлял уход за больным ребенком – своей младшей родной сестрой, страдающей тяжелым заболеванием, в связи с чем ему потребовались денежные средства на дорогостоящие лекарства, которые он решил заработать посредством сбыта наркотиков.

В связи с этим, адвокат просил суд при назначении наказания К. принять во внимание наличие обстоятельств, смягчающих наказание: п. «и» ч. 1 ст. 61 УК РФ – активное способствование в раскрытии преступления, и п. «д» ч. 1 ст. 61 УК РФ – совершение преступления в силу стечения тяжелых жизненных обстоятельств.

26 октября 2023 года приговором Лефортовского районного суда города Москвы К. был признан виновным в совершении одного не оконченного эпизода преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 30, ч. 4 ст. 228.1 УК РФ, и ему было назначено наказание в виде 6 лет лишения свободы.